Когда на западе угасли отблески вечерней зари и ночная тьма
окутала землю, удэхейцы камланили. Они притушили огонь. Один из них накрыл себе голову полотенцем и, держа в руках древесные стружки, произносил заклинания, а другой взял листочек табаку, несколько спичек, кусочек сахару и сухарь и все побросал в море, Это было жертвоприношение.
Снег валил густыми, липкими хлопьями; гонимые порывистым, влажным ветром, они падали на землю, превращаясь местами в лужи, местами подымаясь мокрыми сугробами; клочки серых, тяжелых туч быстро бежали по небу, обливая окрестность сумрачным светом; печально смотрели обнаженные кусты; где-где дрожал одинокий листок, свернувшийся в трубочку; еще печальнее вилась снежная дорога, пересеченная кое-где широкими пятнами почерневшей вязкой почвы; там синела холодною полосою Ока, дальше все застилалось снежными хлопьями, которые волновались как складки савана, готового упасть и
окутать землю…
Торжественным покоем, великой грустью и любовью были проникнуты величавые, могуче-сдержанные звуки: кто-то большой и темный, как сама ночь, кто-то всевидящий и оттого жалеющий и бесконечно печальный тихо
окутывал землю своим мягким покровом, и до крайних пределов ее должен был дойти его мощный и сдержанный голос. «Боже мой, ведь это о нас, о нас!» — подумал Чистяков и весь потянулся к певцам.
Ответа нет. Сторож не видит ничего, но сквозь шум ветра и деревьев ясно слышит, что кто-то идет впереди него по аллее. Мартовская ночь, облачная и туманная,
окутала землю, и сторожу кажется, что земля, небо и он сам со своими мыслями слились во что-то одно громадное, непроницаемо-черное. Идти можно только ощупью.
Неточные совпадения
Выбрав один из них, мы стали взбираться на хребет. По наблюдениям Дерсу, дождь должен быть затяжным. Тучи низко ползли над
землей и наполовину
окутывали горы. Следовательно, на вершине хребта мы увидели бы только то, что было в непосредственной от нас близости. К тому же взятые с собой запасы продовольствия подходили к концу. Это принудило нас на другой день спуститься в долину.
В ночь с 25 на 26 июня шел сильный дождь, который прекратился только к рассвету. Утром небо было хмурое; тяжелые дождевые тучи низко ползли над
землей и, как саваном,
окутывали вершины гор. Надо было ждать дождя снова.
Тучи ползли медленно,
окутывая в сумрак поверхность
земли.
Когда он вернулся, сырой росистый туман поднялся от
земли и
окутал станицу.
Ливень и мрачное небо ускорили сумерки; в октябре и без того уже скоро
окутывают они
землю.
Едва зайдет солнце и
землю окутает мгла, как дневная тоска забыта, все прощено, и степь легко вздыхает широкою грудью.
И, подняв стакан против луны, посмотрел на мутную влагу в нём. Луна спряталась за колокольней,
окутав её серебряным туманным светом и этим странно выдвинув из тёплого сумрака ночи. Над колокольней стояли облака, точно грязные заплаты, неумело вшитые в синий бархат. Нюхая
землю, по двору задумчиво ходил любимец Алексея, мордастый пёс Кучум; ходил, нюхал
землю и вдруг, подняв голову в небо, негромко вопросительно взвизгивал.
Уже наступала пора снимать скороспелые сорта яблок. Урожай был обилен, ветви яблонь гнулись до
земли под тяжестью плодов. Острый запах
окутал сады, там гомонили дети, собирая червобоину и сбитые ветром желтые и розовые яблоки.
Сумерки, или «сутисочки», как называют их в деревне, начинали уже ложиться на
землю; бледные дымчатые полосы тумана там и сям
окутывали поля и распускались по окрестности; в воздухе заметно похолодело.
— Ты очень счастлив; твоя душа в день рождества была — как ясли для святого младенца, который пришел на
землю, чтоб пострадать за несчастных. Христос озарил для тебя тьму, которою
окутывало твое воображение — пусторечие темных людей. Пугало было не Селиван, а вы сами, — ваша к нему подозрительность, которая никому не позволяла видеть его добрую совесть. Лицо его казалось вам темным, потому что око ваше было темно. Наблюди это для того, чтобы в другой раз не быть таким же слепым.
Уже давно с болот встали густые тучи и
окутали город сырым пологом. Казалось, что дома присели к
земле и глазами окон смотрят на хозяев своих не то удивленно, не то с насмешкой, тусклой и обидной. Кое-где раздавались глухие удары бондарей...
Вот дружелюбно проковылял возле Иуды на своих шатких ногах обманутый скорпион. Иуда взглянул на него, не отнимая от камня головы, и снова неподвижно остановились на чем-то его глаза, оба неподвижные, оба покрытые белесою странною мутью, оба точно слепые и страшно зрячие. Вот из
земли, из камней, из расселин стала подниматься спокойная ночная тьма,
окутала неподвижного Иуду и быстро поползла вверх — к светлому побледневшему небу. Наступила ночь с своими мыслями и снами.
И отошел от
земли бог Ярило… Понеслися ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино — красное солнышко, нанесли снега белые, ровно в саван
окутали в них Мать-Сыру
Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один человек — у него был великий дар отца Ярилы, а с ним и свет и тепло…
Смеркалось… На западе догорала последняя заря. За лесом ее не было видно, но всюду в небе и на
земле чувствовалась борьба света с тьмою. Ночные тени неслышными волнами уже успели прокрасться в лес и
окутали в сумрак высокие кроны деревьев. Между ветвями деревьев виднелись звезды и острые рога полумесяца.
Уже двадцать часов мы не спали и ничего не ели, трое суток сатанинский грохот и визг
окутывал нас тучей безумия, отделял нас от
земли, от неба, от своих, — и мы, живые, бродили — как лунатики.
Была чудная тихая ночь. Луна с безоблачнного, усыпанного мириадами звезд неба лила на
землю кроткий волшебный свет, таинственно отражавшийся в оконечностях медных крестов на решетке, окружающей старый дуб. Вокруг «проклятого места» царило ужасное безмолвие. Поднявшийся с протекающей невдалеке реки туман
окутывал берег и часть старого парка, примыкающего к нему, создавая между стволами и листвой вековых деревьев какие-то фантастические образы.